Главная » Российская империя в конце XIX - начале XX века » Конец революции 1905 года. Государственная дума третьего созыва
Конец революции 1905 года. Государственная дума третьего созыва
 Уникализировать текст |
Государственная дума третьего созыва стала единственной в истории дореволюционного парламентаризма, которая проработала все отведенные ей законом пять лет (1 ноября 1907 — 9 июня 1912 г.). Эти годы в истории России были временем подъема экономики и культуры.Бурно протекала и политическая жизнь. 4 октября 1910 г. умер председатель I Думы С.А. Муромцев. Его смерть вызвала общественный резонанс. Страна запомнила образ первого председателя Думы, «с достоинством противопоставлявшего волю народа режиму личной власти». В ноябре—декабре 1910 г. последовали студенческие волнения и демонстрации, вызванные смертью Л.Н. Толстого. Бурю студенческих протестов в январе 1911 г. вызвало принятие новым министром просвещения Л.А. Кассо циркуляра об университетах, сводившего на нет университетскую автономию.
Лев Аристидович Кассо (1865—1914), юрист, министр народного просвещения, бессарабский помещик, крупный землевладелец. Образование получал в университетах Франции и Германии. После сдачи магистерского экзамена в Дерптском университете работал там доцентом. Магистерскую диссертацию защитил на юридическом факультете Университета Святого Владимира в Киеве (1895). Преподавал в Харьковском университете. Докторскую диссертацию Кассо защитил в Университете Святого Владимира в Киеве (1898), издав ее в Юрьеве (1899). С 1899 г. Кассо преподавал в Московском университете, даже будучи министром.
В знак протеста ушел в отставку ректор Московского университета А.А. Мануйлов и его помощники. Подали прошение об отставке университетские профессора В.И. Вернадский, Н.А. Умов, В.А. Хвостов, С.А. Чаплыгин, Г.Ф. Шершеневич, Д.М. Петрушевский, А.А. Эйхенвальд, И.П. Алексинский, К.Н. Тимирязев, П.Н. Лебедев, В.П. Сербский, М.М. Новиков, П.П. Лазарев. Ушли приват-доценты, известные ученые: А.А. Кизеветтер, Н.К. Кольцов, Б.А. Кистяковский, Г.И. Россолимо, М.Н. Гернет, П.И. Новгородский, СИ. Булгаков и др. Отставка носила демонстративный характер.
Часть ученых пришла преподавать в Московские высшие курсы (в их числе С.А. Чаплыгин). Физики создали Московское физическое общество (1911), позднее переименованное в Физическое общество им. П.Н. Лебедева.
Кассо оставался министром просвещения в трех кабинетах П.А. Столыпина, В.Н. Коковцова и И.Л. Горемыкина.
За пятилетие III Думы у нее сменились три председателя: в 1907— 1910 гг. — Н.А. Хомяков, в 1910-1911 — А.И. Гучков, а в 1911-1912 — М.В. Родзянко.Ведущей в Третьей думе была фракция октябристов. Помимо нее в проведении своей политики П.А. Столыпин в 1907-1911 гг. опирался также и на Всероссийский национальный союз.
Выборы в III Думу проводились на основании Положения о выборах в Государственную думу (1907), принятого на основании ст. 87 Основных государственных законов Российской империи после роспуска II Думы. Поскольку ст. 87 запрещала правительству в период прекращения занятий Думы вносить изменения в порядок выборов в Думу, то последующее изменение избирательного закона квалифицировалось как государственный переворот (в советской историографии использовался термин «третьеиюньский переворот»).Данная избирательная система (1907) использовалась при выборах в III и IV Думы. Голос одного помещика равнялся голосам семи горожан, 30 крестьян или 60 рабочих избирателей. В глазах крестьянства Дума из народной превратилась в господскую. Крестьяне-депутаты называли Закон от 3 июня 1907 г. «не выбором в Думу, а убийством крестьянских прав».
При обсуждении вопроса о военно-полевых судах премьер П.А. Столыпин ставил условием осуждение Думой террора.
По этому вопросу лучший кадетский оратор Ф.И. Родичев, увлекшись своей речью, адресованной премьеру, сидевшему в правительственной ложе, восклицал: «Прекратите эти кровавые расправы. Довольно с нас того, что уже зовут — тут он сделал паузу, показав жест вокруг шеи, точно накидывая петлю, что называется — "столыпинским галстуком"». Побледневший Столыпин поднялся и медленно покинул зал, за ним последовали министры. Затем оратор объяснял, что не хотел оскорбить премьера. Лидер кадетской партии и фракции П.Н. Милюков (рис. 27.5) вспоминал, что заседание было прервано. В перерыве Родичев принес свои извинения премьеру, на сторону которого встало большинство Думы. Заседание возобновилось после перерыва. В зал вошел Столыпин. Депутаты встали и, повернувшись к правительственной ложе, устроили овацию премьеру. «Встал и я, поддавшись общему чувству», — оправдывался Милюков. Родичева исключили на 15 заседаний за неэтичное поведение.
Столыпин назвал кадетов «мозгом страны», но пригрозил «вырвать кадетское жало из России». Комментировать выступления членов правительства думская этика не позволяла.
Важное место в III Думе заняли аграрный вопрос и вопросы крестьянского землепользования и землеустройства. Трудовики и эсеры утверждали, что крестьяне легко перейдут от общинной к кооперативной форме землепользования. В кооперации традиционная община, артель обретет новую форму, новую жизнь. Развитие экономики на кооперативных артельных началах более соответствовало крестьянскому складу ума, традиционному образу жизни. Среди крестьян, особенно молодых хозяев, кооперация пользовалась растущим успехом.Кооперативное движение в полной мере оценил кадет князь Д.И. Шаховской (университетский однокурсник В.И. Вернадского и С.Ф. Ольденбурга), но он не был понят коллегами по партии. Сказывалась «застарелая болезнь интеллигенции, страдавшей неизлечимым пристрастием к отвлекающим теориям, к политической алгебре, когда Россия остро нуждалась в немудреной жизненной арифметике».
А.Ф. Керенский вспоминал, что сутью всех споров в III Думе, фокусом которых был аграрный вопрос, был выбор пути развития страны. Или Россия пойдет по пути насаждения фермерских и других частных хозяйств (по немецкому или французскому образцу), или будет развивать артельные, общинные формы. К сожалению, принятый III Думой закон о кооперации застрял в Государственном совете и был одобрен уже после Февральской революции 1917 г. Временным правительством. Стратегическим просчетом дореволюционной власти была недооценка кооперации.
Александр Федорович Керенский (1881 — 1870) — дворянин, юрист, адвокат. В 1912 г. возглавлял комиссию III Думы по расследованию расстрела рабочих золотых приисков в Восточной Сибири компанией «Лена Голдфилдс». Избирался депутатом III и IV Думы по списку партии трудовиков.
С III Думой связано принятие законов о социальном страховании в январе 1912 г. Государственный совет одобрил их в мае. С июня 1912 г. они стали действовать. На принятие страховых законопроектов ушло семь лет. Однако проведенное через Думу В.Н. Коковцовым социальное страхование рабочих оказалось недостаточным, чтобы предотвратить новую волну рабочего движения, начавшуюся в том же 1912 г., после расстрела 4 апреля рабочих золотых приисков на реке Лене.
IV Дума
Журналисты провели сравнительное сопоставление, определив I Думу как героическую, назвав ее, «Думой народного гнева»; II Думу — «Думой народной скорби», III Думу — «Думой народного хамства». Вся их надежда, в дальнейшем себя не оправдавшая, была на IV Думу, которая «наконец, собирается стать Государственной думой».
С самого начала не сложились отношения между Думой и председателем правительства В.Н. Коковцовым. Он занял выжидательную позицию, лавируя между Думой («министр сказал все, что можно было сказать, ничего не сказав») и императором, которому очень не нравилось понятие «декларация правительства», которая уже традиционно произносилась председателем правительства в день открытия Думы нового созыва. Николаю II «декларация» напоминала западноевропейские парламенты и носила, по его словам, «характер отчета правительства перед Думой».
На политическом Олимпе императорской России в то время не оказалось «политического Эдисона», что привело монархию в условиях, когда сам монарх воевал и лишь изредка мог быть в столице, к трагическому финалу.
Депутат В. В. Шульгин обратил внимание, что Дума ставит в вину «главе правительства, не отдельному министру, а именно главе» отсутствие широты плана, размаха, смелости, которые особенно нужны в условиях военного времени.
Василий Витальевич Шульгин (1878-1976) был выходцем из богатых дворян. Отец — В.Я. Шульгин — профессор истории Киевского университета, издатель газеты «Киевлянин». Убежденный сторонник реформ П.А. Столыпина. Депутат фракции русских националистов и умеренных правых во II—IV Думах.
Внутри отдельных думских фракций проявились разногласия. Так, в кадетской партии разные позиции по политических и тактическим вопросам занимали В.А. Маклаков и П.Н. Милюков. Лидер левого крыла «Союза 17 октября» СИ. Шидловский вышел из состава партии, не найдя поддержки у центра и правого крыла октябристской фракции в IV Думе.
9 ноября 1913 г. Шидловский заявил на заседании Думы: «Теперь идти с правительством нельзя, потому что оно вызывает революцию». Причину брожения он видел в том, что правовой быт все еще не вошел в повседневную жизнь. Формирование полноценного института собственности не увязывается с правовой эмансипацией крестьян. Шидловский считал недопустимым заигрывание со «стихийным социализмом русской деревни», чем занимались кадетские лидеры. Он считал необходимым сосредоточиться на легальных формах борьбы.
Шидловский стал одним из лидеров новообразованной фракции «Союза 17 октября». В нее также вошли левые октябристы Н.А. Хомяков, И.В. Годнев и др. В августе 1915 г. эта фракция вошла в Прогрессивный блок. Шидловский оставался председателем земельной комиссии в Думе и был членом ряда других комиссий.
С началом первой мировой войны некоторые депутаты добровольно ушли на фронт, среди них был В.В. Шульгин. После ранения он вернулся к парламентской работе. В августе 1915 г. Шульгин вместе с другими депутатами фракции националистов вышел из нее и образовал Прогрессивную группу националистов, став ее товарищем председателя. Шульгин вошел в руководство созданного тогда же в IV Думе Прогрессивного блока.
Прогрессивный блок сложился в IV Думе вокруг либеральных фракций. В него вошли 54 депутата конституционно-демократической фракции, 38 — прогрессивной фракции, 22 — группы «Союз 17 октября», 60 — фракции земцев-октябристов, 34 — фракции центра, 36 — фракции прогрессивных националистов. Из 397 депутатов IV Думы в сентябре 1915 г. в этот блок, оппозиционный по отношению к власти, входило 244 депутата. К Прогрессивному блоку примыкали депутаты из других фракций, а также левая группа и группа центра Государственного совета (ее председателем был барон В.В. Меллер-Закомельский). Фактическим лидером Прогрессивного блока был П.Н. Милюков. Многие члены блока были масонами.
Прогрессивный блок был оформлен в то время, когда император Николай II возложил на себя обязанности Верховного главнокомандующего и не имел возможности равноценно заниматься внутренней политикой и командованием армией. Действия Николая II во второй ипостаси были успешными. Спустя год оппозиция признавала, что в 1915 г. положение было опаснее. В условиях стабилизации фронта осенью 1916 г. оппозиционно настроенные либералы повели речь о том, что, поскольку нашествие врага остановлено, «надо взяться за правительство». В условиях войны оппозиционеры решили «обрушить» правительство.
Воспользовавшись немецкой фамилией председателя Совета министров — Б.В. Штюрмера (20 января — 10 ноября 1916 г.), против него начали кампанию ложных обвинений в якобы подготовке им сепаратного мира и шпионаже в пользу Германии, а также в связях с Распутиным и выполнении его указаний.
Против обвинения правительства в измене, публично выдвинутого П.Н. Милюковым 14 ноября 1916 г. в антиправительственной речи, построенной на речитативе: «Что это было, глупость или измена?» — возражали представители правого крыла Прогрессивного блока.
Уже после революции переживший ее современник писал: «Деятели блока едва ли сознавали, какую ответственность они брали на себя. Нервы страны были напряжены до крайности. Невозможно было учесть, как отзовется неосторожное эффектное слово».
Главным требованием блока было «создание объединенного правительства из лиц, пользующихся доверием страны». От власти требовались отказ от «недоверия к общественной самодеятельности», «обновление состава местной администрации», «устранение розни между национальностями и классами». За общими словами не было предложено конкретной программы действий, в том числе и по продовольственному вопросу.
В блоке выделились три крыла: правое (центристы, земцы-октябристы, националисты-прогрессисты), левое (кадеты и левые октябристы) и прогрессистское. Эти фракции выступали за участие в исполнительной власти. Они были готовы к серьезным реформам, но стремились сохранить часть основ социально-политического строя России. Правая часть блока поддерживала министров, стремившихся к компромиссу с Думой. Таковыми были председатель
Совета министров (23 ноября 1916 — 9 января 1917 г.) А.Ф. Трепов и последний министр земледелия Российской империи А.А. Риттих. После отставки Штюрмера и назначения Трепова дальнейшая перспектива поведения лидеров блока была понятна для проницательных современников. Л.А. Тихомиров писал, что далее «пойдет еще более яростная агитация за то, чтобы портфели были отданы никому, как генералам от революции».
Большая часть членов Прогрессивного блока, поставив вопрос о перемене основ русской государственности в разгар войны, обрекали страну на неизбежный развал после революции. Нараставшая по отношению к верховной власти оппозиционность Прогрессивного блока в условиях военного времени стала деструктивным фактором, углублявшим общеполитический кризис.
Думские деятели, претендуя на управление страной, имели возможность безнаказанно выражать мысль, что «тирания царизма привела страну на край пропасти», «подзуживая», по выражению В.В. Шульгина, уставшее от войны население, раздраженное властью, которая эту войну вела.
Начальник канцелярии Государственной думы Я.В. Глинка записал в своем дневнике, что 11 лет спустя после своего рождения «Государственной думе предстояло стать жертвой революции, в которой она сыграла не последнюю роль».
Выступления оппозиционных сил в Петрограде начинались каждый раз после отъезда Николая II на фронт. С.С. Ольденбург заметил: «Отъезд Государя точно послужил сигналом для врагов порядка; на следующий день (8 марта 1917 г.) начались серьезные уличные манифестации».
Милюков признавался: «Впечатление, что страна живет на вулкане, было у всех. Но кто же возьмет на себя почин, кто поднесет фитиль и взорвет опасную мину?»
8 марта 1917 г. сработали распространявшиеся слухи о нехватке хлеба. Недостоявшись в очереди за хлебом, в основном женщины и дети, начали высказывать недовольство, которое усиленно подогревали лица, присоединявшиеся к нараставшему движению. В этот же день началась забастовка, в которой участвовало 90 тыс. рабочих. Радикальные партии решили использовать народный протест для организации всеобщей забастовки. Манифестации носили политический характер. Появились красные флаги и плакаты «Долой войну!», «Долой самодержавие!».
9 марта 1917 г. опубликованная в газетах информация о том, что хлеб уже есть, потушить пожар не могла. Депутаты Государственной думы не поняли смысла происходившего. Для них народные выступления стали поводом усилить критику власти, используя болезненный, затрагивающий каждого продовольственный вопрос. Депутаты старались подбросить побольше дров в разгоревшийся костер.
Полную неспособность к управлению страной продемонстрировал в этот день Совет министров. Он вообще не коснулся вопроса о демонстрациях на своем заседании 9 марта 1917 г. Обсуждались отношения с Думой. Большинство министров соглашалась пойти на уступки требованиям Прогрессивного блока.
На заседании Совета министров 10 марта было решено во избежание роспуска Думы объявить перерыв думской сессии на несколько недель (до апреля). В этот же день Николай II, находившийся в Ставке, получил сообщение о нарастании беспорядков в Петрограде. Его распоряжение о «прекращении беспорядков в столице» не было выполнено.
Члены Совета министров усомнились в серьезности беспорядков, не возражая против репрессий. Недооценивал опасность положения в Петрограде и недавно назначенный командующим войсками Петроградского округа генерал-лейтенант С.С. Хабалов. Переданной ему накануне (24 февраля) всей полнотой власти в столице генерал не смог воспользоваться. Необеспечение местами для размещения гвардейских частей с фронта (первой гвардейской кавалерийской дивизии и гвардейского экипажа), периодически отводившихся на отдых в Петроград, распоряжения Николая II, данного императором в середине января 1917 г.
В это время в Петрограде находилась крупная воинская группировка, которую готовили к весеннему наступлению на фронте в марте. Ее состав не был профессиональным. Унтер-офицерский состав вобрал в себя выпускников краткосрочных курсов — интеллигентов и полуинтеллигентов. Солдаты были чувствительны к антивоенной пропаганде, которая шла одновременно с антиправительственной.
« назад
Оглавление
вперед »
Становление российского парламентаризма « | » Хронология событий революции 1917 года
Становление российского парламентаризма « | » Хронология событий революции 1917 года
 Похожие работы: |
|
 Воспользоваться поиском |
История отечества. Курс лекций