Значение экономического роста

Главная » Экономический рост: значение, различия, методы исследования » Значение экономического роста

Значение экономического роста

Creative Commons «Attribution» («Атрибуция») 4.0 Всемирная.

Экономический рост: значение, различия, методы исследования

Лешек Бальцерович, Анджей Жоньца

Темпы долгосрочного экономического роста имеют фундаментальное значение для уровня жизни общества. Это незаменимый механизм выведения людей из бедности. В Юго-Восточной Азии, самом быстроразвивающемся регионе мира, только за последние годы, т.е. с 2000 г., число людей, вынужденных выживать на менее чем 2 долл. в день, сократилось на 2 млрд человек, т.е. уменьшалось примерно на 1 млн человек в неделю [Gill, Haras, 2007]. Повсюду в мире доходы самой бедной части населения следуют в фарватере растущих средних доходов в экономике (см., например, Dollar, Kraay [2001]).
Кроме того, экономический рост, разбивая старые структуры, приводит к тому, что представители низкодоходных категорий в один период могут переместиться в высшие категории в последующие периоды. Это может касаться также их детей. Масштабы этого процесса зависят от социальной мобильности, которая, в свою очередь, положительно влияет на темпы экономического роста.
Более высокий уровень доходов — результат экономического роста — позволяет людям полнее удовлетворять свои материальные потребности. Различиям в уровне доходов на душу населения между разными странами соответствуют различия в уровне потребления (см, например, Acemoglu [2009], с. 7). Кроме того, по мере роста доходов люди могут вести более здоровый образ жизни (в частности, лучше питаться) и иметь более широкий доступ к услугам здравоохранения. Тесно коррелирует с уровнем подушевых доходов и ожидаемая продолжительность жизни (см., например, Weil [2005], с. 156-157).
Впрочем, некоторые экономисты утверждают, что более плохое здоровье населения в бедных обществах, чем в богатых, скорее причина, а не следствие их бедности.
Выведение людей из бедности с помощью экономического роста не означает, что этот рост всегда сокращает неравенство в распределения доходов. Так, например, в упоминавшейся Юго-Восточной Азии этот показатель вырос за прошлое десятилетие — главным образом из-за Китая — почти на четверть [Gill, Haras, 2007]. Если неравенство доходов растет вместе с экономическим ростом, то это происходит не потому, что последний загоняет часть общества в бедность, а потому, что не вытаскивает из бедности всех одновременно. Поначалу лишь малая часть общества инвестирует в современные сектора и находит в них занятость. Эти сектора развиваются главным образом в городах, поскольку в местах высокой концентрации населения легче наладить сотрудничество, позволяющее получить преимущества как от специализации, так и от масштабов деятельности. Со временем, когда больше людей переселятся из деревни в город, а в городах больше людей найдут работу в современных секторах, неравенство часто начинает сокращаться (см., например, Kuznets [1955])1. В итоге разброс в доходах в отдельных странах в настоящее время меньше, чем перед началом современного экономического роста, т.е. роста, дающего возможность существенно улучшить условия жизни в течение жизни одного поколения (см., например, Weil [2005], p. 19)2.

1 Противоречить этому наблюдению может рост неравенства доходов в наиболее развитых странах, наблюдаемый с 70-х годов XX в. (См., например, Bourguignon, Morrison [1992]; цит. по: Aghion, Howitt [1997].) Этот рост неравенства можно, однако, объяснить с помощью той же логики, т.е. ссылаясь на рост производительности, имеющий место поначалу в небольшом количестве секторов, а далее распространяющийся на все новые и новые сектора.
2 При этом следует помнить, что какое-то неравенство доходов в любом случае неизбежно, без него был бы невозможен быстрый экономический рост, без которого, в свою очередь, всем пришлось бы поровну делить бедность. Если бы все люди получали одинаковые доходы безотносительно к их вкладу в общее производство, у них не было бы стимулов. Величина совокупного дохода в экономике зависит от тех усилий, которые люди вкладывают в его создание. Впрочем, само усилие — величина невидимая, а стало быть — трудноподдающаяся непосредственному контролю (см., например. Mirrlees [1971]).

Даже если в течение какого-то неравенство доходов времени увеличивается, следует помнить, что в долгосрочной перспективе лучше иметь меньшую долю в доходе, который быстро растет, чем большую долю в доходе, который растет медленно (или, что еще хуже, сокращается). Например, в Южной Корее беднейшая квинтиль населения получает чуть ли не вчетверо более высокие доходы, чем получала самая зажиточная квинтиль в единой довоенной Корее. Доходы этих беднейших 20% южнокорейского населения в семь раз выше тех доходов, что получает средний житель Северной Кореи, где в силу идеологических установок преобладает враждебное отношение к обогащению.

Различия в темпах долгосрочного роста экономики

Беглый взгляд на экономическую историю мира показывает, что темпы долгосрочного экономического роста, а соответственно и средний уровень жизни обществ, демонстрирует огромные различия во времени и пространстве. До 1000 г. темпы экономического роста находились в районе 0%. Различия в уровне доходов на душу населения между самыми богатыми и самыми бедными регионами мира не превышали 10%. В 1000—1820 гг. темпы роста доходов надушу населения в мире составляли в среднем около 0,05% в год, колеблясь от 0% в бедных регионах Африки до 0,14% в наиболее зажиточных регионах Западной Европы. На пороге Промышленной революции доходы на душу населения в наиболее богатых регионах мира были в три раза выше, чем в наиболее бедных регионах (Galor [2005], с. 174 и 180 на основе данных из: Maddison [2001]). В 1820—1870 гг. темпы роста доходов надушу населения составляли среднем 0,5% в год. В 1870— 1950 гг. — в среднем 1,1 % в год, а после 1950 г. превысили 2% в мировом масштабе (Weil [2005], с. 16 на основе данных из: Maddison [2001]).
Современный экономический рост — предмет нашего изучения — начался не везде одновременно. Сначала он проявился в Великобритании. Некоторые экономисты относят его начало к XVIII в. В XIX в. он распространился на другие страны Западной Европы, а также на Австралию, Канаду, Новую Зеландию и США. В Латинской Америке он начался в начале XX в., а в Азии около 1950 г. (за исключением Японии, в которой он начался в конце XIX в.) [Parente, Prescott, 2005, с. 1373]. Разное для каждой страны по времени вступление на путь современного развития получило отражение в разных уровнях подушевого дохода. Так, в 2006 г. доходы на душу населения в 20 наиболее богатых странах в среднем в 57 раз превышали аналогичный показатель для наиболее бедных стран [IMF, 2009].
Темпы современного экономического роста не везде были одинаковыми. Великобритании потребовалось 100 лет, чтобы удвоить доходы на душу населения. В XX в. странам Запада для этого было достаточно 35 лет, причем во второй половине столетия этот период сократился еще больше. После 1950 г. в таких странах Азии, как Сингапур, Гонконг, Тайвань или Южная Корея, на удвоение подушевого дохода понадобилось менее 10 лет [Parente, Prescott, 2005, с. 1373]. В этой книге приведены и другие примеры быстрого экономического роста — в частности, примеры Китая, Индии и Чили с 80-х годов, а также Эстонии с середины 90-х годов до начала последнего мирового финансового кризиса.
Однако в случае многих стран более поздний выход на путь современного экономического развития не стал залогом более быстрого темпа роста подушевых доходов по сравнению с лидерами. Это относится, в частности, к странам Центральной и Восточной Европы и Латинской Америки, впрочем не только к ним. Мы посвящаем им много места в нашей книге. В странах Центральной и Восточной Европы доходы надушу населения в 1950—1990 гг. упали приблизительно с половины до одной трети подушевых доходов в Западной Европе. В странах Латинской Америки гонка за богатыми странами под конец первой половины XX в. также была прервана. В течение последующих 50 лет в этих странах доходы на душу населения относительно доходов на душу населения в странах Запада сократились почти наполовину, приблизительно до такого же самого уровня, как и в момент начала современного экономического развития в этом регионе [Maddison, 2001].
Несмотря на то что все время во многих странах темпы экономического роста были низкими, сокращалось количество тех, кому удавалось ускорить его, хотя в то же самое время все больше стран оказывалось в состоянии поддерживать высокую динамику экономического роста. На стабилизацию состава групп стран как быстроразвивающихся, так и находящихся в состоянии стагнации может указывать растущая (хоть и продолжающая оставаться низкой, см. параграф 1.3) корреляция показателей доходов на душу населения одного десятилетия с последующим [Durlauf, Johnson, Temple, 2005, с. 568-571].

Шоки и периоды относительно стабильной экономической динамики

Глядя на долгосрочные траектории экономического развития разных стран, можно выделить как короткие периоды, на которых четко видны сбои в росте, а порой и глубокие падения ВВП, так и, как правило, более длительные периоды стабильной экономической динамики, которые тем не менее различаются темпами изменения ВВП: от медленного сокращения, через стагнацию, к быстрому росту. В общем, в большинстве случаев темпы роста в прошлом (например, в нынешнем десятилетии, пятнадцатилетии, но также и пятидесятилетии) очень мало помогает предвидеть его будущий уровень (см., например, Easterly, Kremer, Pritchett, Summers [1993]; Easterly, Levine [2001]; Easterly [2002]; Durlauf, Johnson, Temple [2005]). Часто быстрый экономический рост в данный период предвещает падение в следующем периоде. Кроме того, колебания траекторий роста сильно различаются между странами [Easterly, Levine, 2001]. Некоторые страны растут ровным темпом, в каждой стране своим, порой сильно отличающем одну страну от другой, другие же испытывают частые и глубокие шоки на пути роста.
Внезапные замедления, даже если их сменяет быстрое возвращение к росту, могут снижать средние долгосрочные темпы роста по сравнению с более стабильными траекториями роста. Недавние исследования показали, что в группе стран с низким уровнем доходов, которые в 1990-е годы развивались самыми высокими темпами, 18 стран отличались небольшими колебаниями темпов роста [World Bank, 2005]. В другой работе Гнатковска и Лойаза (Hnatkovska, Loyaza [2003]) на основе анализа 79 стран за 1960—2000 гг. пришли к выводу, что «изменчивость и рост в долгосрочной перспективе связаны отрицательно» и что эта обратная зависимость — результат не мелких циклических колебаний, а «сильных падений производства ниже тренда». Такие падения особенно часто случались в Африке, отражением чего было самое большое, по сравнению с другими регионами, стандартное отклонение темпов роста ВВП в расчете на одного занятого в 1960—2000 гг. В результате таких спадов экономический рост на этом континенте имел эпизодический характер [Fosu, 2007]. Также во всех парах стран, подвергнутых рассмотрению в этой книге, худшие результаты демонстрировали те страны, в которых имели место более сильные или более частые спады (см., например, главы, в которых сравниваются экономические результаты Новой Зеландии и Австралии, Швейцарии и Австрии, Мексики и Испании). Среди всех исследованных стран самые плохие результаты показали Гаити и Венесуэла — две страны, в которых кризисы случались чаще остальных и были более глубокими. В свою очередь, Китай и Индия — две страны, развивавшиеся быстрее остальных, отличались стабильностью.
Различия в частоте и глубине спадов отчасти являются результатом различий во внешних шоках, испытываемых отдельными странами. Но многие шоки имеют местные, отечественные источники, и речь здесь идет не о циклично повторяющемся изменении экономической активности, а о состоянии более глубокого отсутствия равновесия, неизбежное возвращение к которому через рыночный механизм может привести к изменениям в долгосрочных темпах экономического роста. Кроме того, страны различаются способностями справляться с шоками. Эти различия отвечают не только за глубину спада, когда уже до него доходит дело, но часто и за сам факт спада. Во многих странах спадам предшествовали положительные внешние шоки, т.е. встряски, ускоряющие экономическую динамику в краткосрочной перспективе, на которые страны не сумели соответствующим образом, адекватно отреагировать, предположив, что ускорение будет длительным. Наконец, сама подверженность внешним шокам, берущая начало, например, в структуре экономики, является важной переменной, у которой могут быть местные корни (здесь стоит обратить внимание на главы об Индонезии, Мексике, Венесуэле и сравнить опыт этих стран с опытом, скажем, Австралии, который тоже нашел отражение в этой книге).
В то же время за периоды стабильной экономической динамики, темпы которой также сильно различаются между разными странами, отвечают другие силы. Эти силы действуют длительное время, а то и непрерывно, так что их можно назвать системными силами экономического роста. Об их природе и обусловленности пойдет речь во второй главе. А сейчас мы вкратце представим преобладающие в экономической литературе подходы к исследованию экономического роста. Это позволит лучше определить метод исследования, а также понятийную и аналитическую схему, использованную в нашей книге.

Лекция, реферат. Значение экономического роста - понятие и виды. Классификация, сущность и особенности. 2021.

Оглавление книги открыть закрыть

« назад Оглавление вперед »
Об авторах « | » Подходы к исследованию экономического роста