Главная » Философия учебник » 13. Русская философия: проблемы человека, богостроительства, идеального общества

Русская философия: проблемы человека, богостроительства, идеального общества

Creative Commons «Attribution» («Атрибуция») 4.0 Всемирная.

Каковы основные особенности русской философии и ее главные направления? Кто входит в число ее основных представителей?

История русской философии насчитывает более тысячи лет. Возникла она вместе с появление христианства на Руси (988), которое к X в. уже опиралось на развитую систему философских знаний.
Однако история русской философии исследована еще недостаточно, она остается для нас своего рода «неведомой землей». Недостаточная изученность отечественной философской мысли имеет ряд конкретных причин.
Одна из них связана со своеобразной формой ее существования. Отечественная философия долгое время существовала не в форме специальных философских трудов, а в виде религиозных, литературно-художественных произведений, была рассредоточена по всему спектру разнообразных проявлений культурной жизни, включая живопись, архитектуру, музыку. Говорят, русская философия долгое время как бы пребывала в своего рода шапке-невидимке, что и затрудняло ее исследование, анализ.
Скрытая форма существования в свою очередь была обусловлена жестокими гонениями, которым на протяжении всей своей истории подвергалась русская философия. Взаимоотношения ее с властями всегда были напряженными. «Вред от философии очевиден, а польза сомнительна», — так выразил отношение к ней царской власти один из членов правительства Николая I. Советское правительство, признавая только официальную, марксистско-ленинскую философию, жестоко преследовало все другие, выслав из страны вскоре после революции почти всех крупных представителей религиозно-идеалистического направления в русской философии. Подлинная история философии искажалась, замалчивалась. Именно поэтому лучшие книги по истории русской философии созданы не в России, а на Западе.
Конечно, и специфическая форма существования русской философии, и напряженные взаимоотношения с властями были в значительной мере обусловлены ее своеобразным, самобытным содержанием.
Одной из важнейших особенностей русской философии является острота, жизненность, злободневность ее содержания. Главным объектом ее внимания были не столько отвлеченные проблемы онтологии или гносеологии, сколько проблемы жизни человека, тайны человеческой души, поиски социальной правды, путей переустройства общества на основах добра и справедливости, ответа на вопрос о судьбе России, ее месте в мире.
Жизненность русской философии, ее устремленность к проблемам человека и общества, судеб страны обусловили и другую ее характерную черту — почти полное отсутствие в ней грандиозных, всеохватывающих систем, подобных платоновской или гегелевской. Даже такая развитая система, как философия B.C. Соловьева, представляет собой, скорее, план системы, далекий от полного завершения.
Русская философия доказала, что развитая философская мысль может существовать не обязательно в форме системы, что система лишь оболочка философии, но не ее сущность. Системность не является обязательным признаком развитой философии.
Отсутствие тяжеловесных логических систем обусловлено и другой особенностью русской философии — ее глубокой эмоциональностью, наполненностью чувствами. Русская философия не столько продукт холодного ума, сколько плод горячего сердца. По мнению одного из исследователей, С.Л.Франка, отечественные философы «... иногда умственно беспомощны и слабы; вся сила и значительность их заключается в напряженности чувств и в оригинальности их непосредственной интуиции, их общего духовного отношения к жизни, которое им иногда лишь с трудом удается выразить в точных понятиях... Получается почти впечатление, что они мыслят не умом, а каким-то другим, более первичным и стихийным духовным органом, каким-то «нутром» своей души».
Однако «нутряной характер» русской философии, как и отсутствие в ней развитых систем, не помешали ей разработать ряд важных, стержневых философских понятий, которые пополнили сокровищницу мировой философской мысли. К числу таких понятий относятся не только разработанные русскими философами религиозно-идеалистические направления категории «соборности», «всеединства», но и созданная русской классической философией развернутая концепция человеческого существования, о чем речь пойдет в последующем изложении. Размещено на referatwork.ru
Жизненность русской философии, ее включенность в социально-политические процессы России, в острые социальные столкновения, политическую борьбу обусловили и ее резкую разделенность на три во многом противоположных направления:
• русская философия XIX в, основное содержание которой состояло в оригинальной антропологической концепции трагизма человеческого существования (А.С.Хомяков, И.В. Киреевский, П.Е.Астафьев, Н.Н.Страхов и др.);
• русская философия XIX—XX вв., представленная двумя противоположными по своему содержанию течениями:
• теистическо-идеалистическое, славянофильское, реформистское (B.C. Соловьев, В.В. Зеньковский, Н.О.Лосский);
• атеистическо-материалистическое, западническое, революционно-радикальное ( Н.Г.Чернышевский, Г.В.Плеханов, В.И.Ленин).
Между представителями этих двух течений постклассической русской философии шла постоянная острая борьба, в ходе которой верх брала то одна, то другая сторона.
Наконец, своеобразие русской философии выражено и самой личностью русского философа, некоторыми типичными чертами его духовного облика.
Среди русских философов мало дипломированных специалистов, чисто академических ученых. Многие из них были лицами без философских дипломов, профессорских званий и должностей. Но русский философ был чем-то большим, чем просто профессионал. Это, как правило, проповедник, «властитель дум». Для русского философа заниматься философией означало находиться в особом состоянии сознания, духа, вести особый образ жизни, т.е. быть философом — значит осознать личную ответственность за судьбу страны, своего народа.
Именно благодаря этим личностным чертам, а не только своеобразию своих философских взглядов многие русские философы стали известны России и всему миру.

Каково же главное содержание русской философии XIX в.?

Русская философия возникла вместе с появлением христианства на Руси и с тех пор вплоть до XIX в. существовала только в религиозной форме, а ее главной проблемой была проблема Бога.
И лишь в XIX в. она впервые отчетливо заявила о своей автономии по отношению к религии и стала разрабатывать самостоятельную проблематику на основе рациональной методологии. В качестве собственной проблемы русская философия стала рассматривать проблему человека, т.е. ее содержание стало по преимуществу не теологическим, а антропологическим.
Однако, заявив о своем выделении из религиозной идеологии, она не стала по своему содержанию антирелигиозной, атеистической. Став самостоятельной как по содержанию (антропология), так и по своим методам (рационализм), русская философия тем не менее сумела сохранить и лояльное отношение к религии, из лона которой она вышла. Своей терпимостью по отношении к религии русская классическая философия резко отличалась от появившейся позже русской постклассической философии, которая не только оттеснила русскую философскую классику на второй план, но и постоянно конфликтовала с религией и церковью:
• в своем религиозно-идеалистическом течении — из-за постоянного стремления этого направления к богостроительству;
• а в своем материалистическом варианте — из-за его воинствующего атеизма.
Глубокая самобытность национальной русской философии, ее творческий характер наиболее ярко проявились в русской классической философии XIX в.
Представителями русской классической философии были: Иван Васильевич Киреевский (1806—1856), Алексей Степанович Хомяков (1804—1860), Николай Николаевич Страхов 1828—1896), Лев Михайлович Лопатин (1855—1920) и др.
Именно эти русские философы создали оригинальную концепцию трагизма человеческого существования, которая представляет собой наиболее ценный вклад национальной русской философии в сокровищницу мировой философской мысли.
Концентрацию своего внимания на антропологической проблематике русские философы объясняли тем, что познание человека является не только одной из многих проблем философии, но ее центральной проблемой.
Содержание концепции трагизма существования человека, в которой заключены ядро, эталон отечественной философии в качестве особого типа национальной философии, может быть сведено к следующим основным идеям:
1. Трагизм как сущностное качество человеческого существования обусловлен уже внешними условиями, средой его обитания, как природной, так и социальной.
Человек, как известно, дитя природы, ее продукт. Но бытие самой природы трагично. Неотъемлемой составляющей природы являются катастрофы: земные и космические. Таким образом, трагизм человеческого существования является частью природного пантрагизма, т.е. всеобщего трагизма природного бытия.
Но человек не только часть природы, он еще и часть общества, этноса, народа, нации. А история общества полна взрывов и потрясений еще в большей степени, чем жизнь природы. История любого народа, а русского народа в особенности, это история войн, восстаний, революций, перестроек и т.п.
2. Однако существование человека трагично не только потому, что он является частью агрессивной, взрывоопасной окружающей природной и социальной среды, но еще и из-за особенностей индивидуального, личностного существования каждого человека, из-за его экзистенции.
Дело в том, что существование каждой особи живого мира, к которому принадлежит и человек, быстротечно, кратковременно, продолжаясь лишь в небольшой промежуток времени от рождения и до смерти. Причем в отличие от «темного зверя» человек как существо разумное осознает трагизм, конечность своего существования, что усугубляет трагизм его бытия.
3. Но и это еще не все. Человеческое существование отличается также и особой напряженностью, постоянными противоречиями между двумя его полюсами:
• с одной стороны, это те или иные потребности, способности, таланты, отличающие каждого из нас;
• с другой стороны, это те реальные условия, возможности (материальные, бытовые, семейные, социальные), которыми мы располагаем для реализации своих способностей. Трагичность существования человека как раз и является следствием его постоянного пребывания, так сказать, в поле высокого напряжения между этими двумя полюсами — потребностей и возможностей их удовлетворения.
4. Философский анализ трагизма человеческого существования имеет в качестве своей практической цели отнюдь не желание посеять в людях настроения уныния, безысходности, пессимизма. Наоборот, такой анализ необходим для того, чтобы люди, осознав свои личные способности, постоянно соотносили возможность их реализации на практике с действительными условиями своего существования и на этой основе мобилизовывали все свои духовные и физические силы, чтобы извлечь, «вытащить» из себя все, что отпущено в короткой жизни каждому из нас.
Помочь человеку в осознании той непростой ситуации, в которой он неизбежно оказывается, едва появившись на свет, сформировать у него готовность к постоянной, напряженной жизненной борьбе, умение радоваться всякой, даже небольшой удаче, которая иногда нам в жизни все же выпадает, — в этом как раз и состоит высшая цель учения о трагизме человеческого существования, цель истинной философии.
5. Все же рациональная философия, ставя перед собой столь высокие цели, отдает себе отчет в том, что она не всесильна.
Так, она не может ответить на вопрос, почему человек обречен на жизнь, полную трагизма. Человек для рациональной философии остается неразрешимой загадкой, как и мир в целом.
Разгадать эту загадку, очевидно, под силу только вере, только религии с ее установками на иной, потусторонний, божественный мир, где полностью удовлетворяются все человеческие потребности и способности.
Так, религия учит, что Бог наказывает людей за грехи, но он же и вознаграждает их за страдания блаженством в ином мире. И эта религиозная установка, по-видимому, нужна человеку не менее, чем научно-философская, рациональная концепция трагизма человеческого существования.
Поэтому сознавая отличие своей рационалистической концепции от религиозных установок, сохраняя свою автономность, независимость от религии в понимании сущности человека, философия не должна тем не менее отвергать религиозную веру как бесполезную или вредную.
Рационалистическая философия должна не враждовать с религией, а сотрудничать с ней и вместе с ней помогать человеку всеми возможными средствами — и средствами разума, и средствами веры — в смягчении трагизма человеческого существования.
Таково главное содержание концепции русской классической философии о трагизме человеческого бытия.
Возникнув и оформившись в XIX в., эта концепция была встречена враждебно постклассической философией, особенно марксистской, вышедшей на авансцену российской культурной жизни в XX в. Тем не менее это глубоко гуманистическое учение, представляя собой золотой запас русской философской классики, оказывает до сих пор значительное влияние не только на современную отечественную философию, но и на развитие мировой философской мысли, в то время как влияние ее противников сходит на нет.

Каково содержание постклассической русской философии XIX— XX вв.?

Постклассическая русская философия конца XIX—XX вв. по своему содержанию коренным образом отличалась от классической философии. Ее представляли два основных направления:
Религиозно-идеалистическая философия, наиболее ярким выразителем которой был Владимир Сергеевич Соловьев (1853—1900). Главной темой этого направления стали поиски путей обновления христианства, так называемое богоискательство и богостроительство. Наибольших успехов религиозно-идеалистическая философия добилась в период с конца XIX в. по 1922 г. Весной 1922 г. большинство представителей этого направления были высланы из России.
Атеистически-материалистическая марксистская философия, самым известным представителем которой был Владимир Ильич Ленин (1870—1924) — выдающийся политический деятель XX в., создатель идеологизированного варианта марксизма.
Главной темой марксистско-ленинской философии стала проблема строительства коммунистического общества. Наибольшего распространения атеистически-материалистическая философия добилась в России в период с конца XIX в. по 1991 г. сначала в качестве главной идеологии леворадикальных партий, а с 1917 г. в роли господствующей философии советской власти.
Однако оба эти направления русской философии оказались бесперспективными и их влияние в настоящее время резко упало.
Поэтому рассмотрим лишь кратко их основное содержание.

Каково основное содержание русской религиозно-идеалистической философии, изложенное в произведениях B.C. Соловьева?

B.C. Соловьев — один из известных философов России. Его по праву оценивают и как самого оригинального философа Европы конца XIX в. Он не только философ, но и богослов, поэт, литературный критик, политический писатель.
В.С. Соловьев, сын известного историка С.М.Соловьева, родился в Москве. По окончании Московского университета и защиты магистерской диссертации на тему «Кризис западной философии (против позитивистов)» (1874) он стал доцентом Московского университета. Его диссертация, в которой он объяснял упадок философии господством в ней рационализма, была встречена бурными протестами части философов. Но среди них были и такие, кто оценил его первый философский труд следующим суждением: «Россию можно поздравить с новым гением». И действительно, своими дальнейшими произведениями Соловьев быстро приобрел себе имя выдающегося русского мыслителя.
Центральной идеей философии В.С.Соловьева являлась идея всеединства, т.е. идея об органической целостности мира во всех его элементах и частях, о гибельности разрушения, распада этого единства. В рамках этого учения он развил также учение о софийности бытия, о мире как Богоматери, в котором идеальное составляет неотъемлемую основу материального бытия.
Еще одна важнейшая мысль его учения есть идея о «богочеловечестве» как высшем выражении единства материального, идеального и божественного. Абсолютная форма богочеловеческого единства впервые осуществилась в Иисусе Христе. Дальнейшие шаги по указанному пути должны быть осуществлены самим человечеством в процессе нравственного обновления.
Таким образом, идея всеединства, универсализма пронизывает всю его философию.
Проповедуя в течение всей жизни веру в социальный прогресс, он перед смертью пророчески предсказал в своем последнем произведении «Три разговора» наступление катастрофической эпохи, своего рода царства антихриста.
Главные произведения В.С.Соловьева, — «Философские начала цельного знания» (1877—1880), «Чтения о Богочеловечестве» (1877—1881), «Духовные основы жизни» (1884), «Национальный вопрос в России» (1884), «История и будущность теократии» (1887), «Оправдание добра» (1896).
Разъясним более подробно некоторые главные идеи философии B.C. Соловьева.
Центральным понятием философской системы Соловьева является понятие всеединства. Учение о всеединстве, с одной стороны, очень просто. Но как раз в этой простоте и кроется некоторая сложность его понимания. Суть учения состоит в утверждении, что каждая из множества существующих в мире вещей есть частичное проявление всего мира в целом. Вершину образует единое, творческое начало, или, как говорит Соловьев, творческое ничто. Это единое можно понимать как ничто потому, что оно не есть какая бы то ни была отдельная, особенная или обычная вещь.
Такое ничто одновременно есть и все. Каждый стакан, каждая чашка есть нечто. И только всеединое, первоединое есть ничто.
Первоединое обнимает все, есть все и вместе с тем не является чем-то в отдельности и назвать его чем-нибудь нельзя, ибо оно является первоединым, всеединым.
Первоединое есть та самая большая единица, которая наверху дана в цельном виде, а в отдельных вещах лишь отчасти. В математическом виде понятие первоединого лучше всего выражается натуральным рядом чисел от единицы до бесконечности. По мнению А.Ф. Лосева, «логическая сторона в учении о первоединстве безупречная... все мы — и дураки и умные, — все мы признаем учение о первоединстве» . Ведь на каждой из окружающих нас вещей как бы лежит печать всеединства: все они являются чем-то таким, что входит в общее единство.
Учение Соловьева — простейшее, довольно обыкновенное и не требующее особых философских усилий. Его легко доказывать и невозможно опровергнуть. Это концепция, основанная на здравом смысле.
Конечно, подобного рода концепции уже встречались в истории философии. Но только у Соловьева идея о мире как целостном универсальном организме выражена в столь ясном, чисто логическом виде.
Однако из сказанного было бы ошибочно заключать, что философия Соловьева является абстрактно-логическим построением. Категориальный аппарат у него устремлен к разрешению некоторых реальных, практических проблем. Подтверждает это другая важнейшая составляющая системы Соловьева: учение о богочеловечестве.
Хотя мир един, различные его составляющие неравноценны. Мир есть продукт длительного становления, борьбы живого и неживого, добра и зла, логоса и хаоса.
Но если мы видим, сознаем, что мир лежит во зле, то это лишь доказывает, что есть в мире и нечто противоположное мировому безобразию. Если есть зло, основанное на поедании одного живого существа другим, то это означает, что есть в целостном мире и нечто, основанное не на взаимоистреблении, а на взаимной гармонии, любви, которые наиболее полно выражают всеединящую сущность мира, его божественную основу.
Этот принцип мирового всеединства, гармонии становится смыслом, главной идеей жизни человека с момента его зарождения. Итак, идея всеединства не только предмет абстрактного мышления, а живая, творческая идея, обращенная к людям.
Уникальность человека, по Соловьеву, состоит в том, что он обладает способностью постигнуть гармоничную сущность мира. Он является воплощением всеединства абсолюта, своего рода вторым абсолютом, возникающим в итоге развития мира. Однако на пути к постижению всеединства мира человеку предстоит пройти большой и трудный путь от зверочеловека к богочеловеку. Первым из людей такой путь проделал Христос. Вслед за ним его должно пройти и все человечество, превратившись из зверочеловечества в богочеловечество, т.е. человечество, всецело слившееся со всеединым, абсолютным духом, некогда породившим мир и людей. Условием успешного осуществления этого трудного процесса является воплощение в жизнь абсолютных нравственных требований, важнейшими из которых являются свобода, равенство и братство. Только на их основе могут быть решены все возникающие индивидуальные, классовые и национальные проблемы.
И наконец, важнейшую составляющую системы Соловьева образует учение о цельном знании, также тесно связанное с концепцией всеединства. Смысл его сводится к обоснованию идеи о том, что для постижения целостного, всеединого мира необходимо и всецелое знание. Это означает, что ни эмпирическое, ни рациональное познания, дающие лишь частные, односторонние представления, не могут обеспечить истинного, полного познания мира.
Постижение целостного мира возможно лишь на основе мистического интуитивного познания, схватывающего вещи в целом.
Поэтому, чтобы добыть «всецелую правду» о мире и человеке, нужен прочный союз науки, философии и религии. Причем решающую роль в этом союзе должна играть религия, вера.
«Оправдать веру отцов наших, возвести ее на новую ступень разумного сознания... вот общая задача моего труда», — заключает В.С.Соловьев.
Как бы ни оценивали мы сегодня его философию, в любом случае ее следует признать оригинальной, самобытной русской философской системой.
Оригинальность ее заключается в том, что его система всеединства представляет синтез противоположных точек зрения, как бы возвышается над ними. Соловьев одновременно выступает и как идеалист, признающий идеальную основу мира, и как материалист, утверждающий реальность материальных вещей. Это философия и идеалистического монизма и в то же время концепция дуализма. В теории познания он и мистик, и эмпирик, и рационалист, всесторонне логически обосновывающий выдвигаемые положения.
Все противоположные взгляды в системе В. С. Соловьева не соединены искусственно, внешне, а взаимодополняют друг друга, составляют единое органичное целое, объединенное коренными посылками его миросозерцания: идеями всеединства, богочеловечества и цельного знания.
Нетрудно заметить, что все содержание концепции Соловьева тесно переплетается с идеями христианской религии, в связи с чем во многом обшей является и их историческая судьба в общественной жизни и культуре российского общества.
У B.C. Соловьева оказалось много последователей, создавших русскую религиозно-идеалистическую философию в качестве влиятельного течения отечественной философской мысли. Причем русская религиозно-идеалистическая философия дозревала уже в эмиграции, поскольку большинство ее представителей после событий 1917 г. оказались за границей. Причем западная философия ассимилировала многие идеи русских философов-идеалистов. Наиболее известными из них были В.В. Розанов, НА. Бердяев, Л. И. Шестов.
Рассмотрим кратко основное содержание их творчества.

Лекция, реферат. Русская философия: проблемы человека, богостроительства, идеального общества - понятие и виды. Классификация, сущность и особенности. 2021.

Каковы особенности литературного стиля и основные темы философского творчества В.В. Розанова?

Creative Commons «Attribution» («Атрибуция») 4.0 Всемирная.

Уникализировать текст

Василий Васильевич Розанов (1856—1919) был оригинальным мыслителем, обладавшим большим литературным талантом. Его творчество, внешне бессистемное и крайне субъективное, основано на едином принципе непосредственного созерцания, обладает глубокой внутренней стройностью. Розанов вошел в историю русской культуры как ниспровергатель признанных авторитетов, бросивший вызов всемогущему общественному мнению. В.В. Розанов родился в Ветлуге — уездном городке Костромской губернии, в небогатой семье. В гимназии Розанов, по его признанию, учился очень дурно; главную причину этого он видел в господствовавшем там духе казенщины. В 1878 г. Розанов поступил на историко-филологический факультет Московского университета. Но и университет не оправдал его надежд. Формальная образованность, академическое просвещение не могли его насытить. «Вовсе не университеты вырастили настоящего русского человека, а добрые, безграмотные няни», — читаем мы в «Опавших листьях». По окончании университета Розанов более 10 лет работал учителем истории и географии в городах Орловской и Смоленской губерний. Эта работа не слишком его привлекала. О своей «несовместимости» с казенным духом гимназии он писал: «Форма, а я бесформен. Порядок и система, а я бессистемен и даже беспорядочен». По основному содержанию творчества Розанов — один из наиболее сильных философов религиозно-идеалистического направления. Проблема религиозной веры занимает центральное место и в его книге о Ф.М. Достоевском «Легенда о Великом Инквизиторе» (1891), которая впервые заставила обратить на него общее внимание. По мере того как писательская деятельность Розанова становилась более активной, ему становилось труднее сочетать ее со службой в гимназии. И наконец, при содействии известного публициста Н.Н. Страхова в 1893 г. Розанов переселяется в Петербург. Здесь он попадает в среду консервативно настроенных писателей и журналистов славянофильского направления, которые активно боролись с радикализмом. В 1899 г. Розанов стал постоянным сотрудником консервативной газеты «Новое время» и всецело занялся литературной деятельностью. С этого времени начался период наибольшей творческой активности и быстрого роста популярности Розанова. Одно за другим выходят его самые известные произведения, доставившие ему громадную славу: «Религия и культура», «Около церковных стен», «Метафизика христианства», «Уединенное», «Опавшие листья». Значительно улучшилось материальное положение Розанова. Однако в последние годы жизни ему вновь, как в детстве, пришлось испытать нужду и лишения. Спасаясь от революционных потрясений, он вместе с семьей в сентябре 1917 г. вынужден был покинуть Петроград и переехать в Сергиев Посад под Москвой. После закрытия (сразу же после Октября) газеты «Новое время» Розанов остался без всяких средств к существованию. Но и в этих условиях он продолжал писательскую деятельность. В 1917-1918 гг. им было написано последнее произведение «Апокалипсис нашего времени», в котором отразилась его растерянность, боль и неприятие революции. Несмотря на посильную помощь друзей, особенно П.А.Флоренского, уделом Розанова и его семьи стала крайняя нищета. До последнего дня своей жизни русский философ и писатель В.В. Розанов размышлял о России и ее судьбах. Он умер в феврале 1919 г. в окружении родных и друзей, причастившись по православному обычаю. Духовный мир Розанова очень сложен и противоречив. Начав с рационализма, он довольно скоро стал проявлять себя как религиозный мыслитель. Но склоняясь к религиозному мистицизму, не отказывался, однако, и от былого рационализма. «Мир создан не только рационально, но и священно», — считал он. Вместе с тем Розанов признавал значение реального, материального мира: «Реальность есть нечто высшее, нежели разумность, истина». Мировоззрение Розанова — своеобразный сплав рационализма и веры, реализма и мистицизма. Эта противоречивость и порождала резкие антирелигиозные выступления Розанова. Однако из этих выступлений ошибочно было бы делать вывод о его атеизме. Розанов был глубоко верующим человеком. Бог для него безусловно существует. «В конце всех вещей — Бог. И в начале вещей — Бог. Он — все. Корень всего», — писал он в «Опавших листьях». Его критика религии не носила богоборческого характера, а была формой богоискательства, богостроительства. Самобытному розановскому мировосприятию соответствовал и его оригинальный литературный стиль. Исследователи усматривали сходство его стиля с исповедями Августина Блаженного и Ж.-Ж. Руссо, «Мыслями» Б. Паскаля и афоризмами Ф. Ницше. Сам он считал для себя важным опыт Ф.М.Достоевского и Н.С.Лескова, Н.Н.Страхова и К.Н.Леонтьева. Зрелый Розанов, по меткому замечанию В.В.Зеньковского, оставляет впечатление прихотливого импрессиониста, нарочито не желающего придать своим произведениям логическую стройность. Тонкость и глубина его наблюдений, доверие ко всякой, даже случайно забредшей в голову мысли, придают яркость его писаниям. Редко кому из русских писателей была присуща в такой степени магия слова. Сам писатель так рисует свой стиль: «Шумит ветер в полночь и несет листы. Так и жизнь в быстротечном времени срывает с души нашей восклицания, вздохи, полумысли, получувства. Которые, будучи звуковыми отрывками, имеют ту значительность, что «сошли» прямо с души, без всякого постороннего. Просто душа живет... т.е. «жила», «дохнула»... Однако кое-что я успевал записать на бумагу. Записанное все накапливалось. И вот я решил эти опавшие листья собрать»34. И все же волшебство розановского стиля коренится не столько в его блестящей форме, сколько в самобытном, глубоком! содержании. Розанов едва ли не самый замечательный писатель из русских философов. В то же время он и подлинный философ, упорно пролагающий свой путь, свою тропинку. Цельность и единство внешне пестрому творчеству Розанова придает его приверженность ряду основных тем. И главнейшая из них конечно же тема религии. В религиозных представлениях Розанова немало противоречий. Несомненно, что мыслитель всем существом своим влечется к религиозным проблемам, они вызывают в нем жгучий интерес. Но вместе с тем он известен как суровый критик христианской религии. По его мнению, христианская вера, церковная практика пронизаны догматизмом, равнодушием к проблемам реальной жизни. Критические настроения Розанова укрепились и развились отчасти под влиянием личных мотивов. Дело в том, что его второй брак не был признан Церковью, и дети от этого брака считались «незаконнорожденными». Отсюда и основная претензия Розанова к Церкви. Он пишет, что эта сторона жизни для Церкви — радости семейной жизни, брак, вопросы пола — «грязь и мерзость». А поскольку семья занимает важнейшее место в жизни большинства людей, оказывается, что Церковь сторонится и других важных жизненных проблем, не любит самого человека. Критикуя сущность христианства, Розанов указывал на преобладание в нем аскетических, негативных мотивов, безкрасочность, бледность облика самого Христа, отсутствие вокруг него улыбок, радости. Христианство представляется Розанову столь же черным, как цвет монашеской рясы. Однако в острых критических выступлениях Розанова на тему религии явно ощущалось, что любви здесь никак не меньше, чем отрицания. Так горячо спорят только о предмете очень близком. Критикуя религию, он тем не менее испытывал неодолимое тяготение к ней, не мыслил себя без Бога и молитвы: «Выньте, так сказать, из самого существа мира молитву, сделайте, чтобы язык мой, ум мой разучился словам ее, самому делу ее, существу ее; чтобы я этого не мог, люди этого не могли; и я с выпученными глазами и ужасным воем выбежал бы из дома, и бежал, бежал, пока не упал. Без молитвы совершенно нельзя жить. Без молитвы — безумие и ужас» . Как отметил один из первых исследователей творчества Розанова Э. Голлербах, сложность и противоречивость его религиозной позиции связаны с тем, что глубоко, мистически принимая Бога сердцем, он не мог столь же прочно принять его рассудком. Тема религии тесно связывалась у Розанова с темой человека, антропологической проблематикой. В понимании сущности человека он отстаивал представления о единстве божественного и природного, духа и плоти. Но особенность его подхода к этой традиционной теме в философии состояла в том, что ярчайшим воплощением человеческой сущности он считал половую любовь — высший синтез души и тела. Глубочайшее проникновение в тайны пола является самым ценным вкладом Розанова в историю философской мысли. По свидетельству А. Белого, «... когда Розанов пишет о поле, он сверкает. Тут его имя останется в веках». Половая жизнь, убеждал Розанов, не есть нечто постыдное, запретное, а есть мистическая основа жизни человека, семьи, общества. Именно на этой основе у человека рождается «море мысли и воображения». «Чудесное и святое воссоединение мужчины и женщины», пишет он, есть «узел природы», центр гармонии. «И даже когда мы что-нибудь делаем, хотим или намерены якобы вне пола, «духовно»... это есть половое же, но только так запутанное и преображенное, что не узнаешь лица его». По той огромной роли, которую Розанов отводит половой жизни, он явно духовно близок основоположнику психоанализа Зигмунду Фрейду (1856—1939), Розанов, как и Фрейд, но совершенно независимо от него, улавливает глубокую, таинственную связь социальной жизни с различными сферами человеческой психики. Однако между двумя мыслителями есть и существенная разница. По мнению Фрейда, сексуальные влечения проявляются преимущественно в опасных, темных, разрушительных инстинктах человека. Для Розанова половое влечение является воплощением светлых, положительных начал в человеке, мистической основой, из которой вырастает личность и через которую человек связан с Богом. Несомненной заслугой Розанова в разработке антропологической проблематики является страстная проповедь единства физического и духовного начала в человеке, целостности человеческого «я», борьба против одностороннего рационализма и аскетизма. Конечно, трудно найти применение возвышенно-религиозному учению Розанова о поле, браке и семье в нынешней суровой действительности. Но, возможно, в будущем его идеи будут восприняты как одно из самых значительных достижений нашего века. Постоянные размышления о вере, человеческой любви, естественно, подводят Розанова к третьей его основной теме — теме Родины, России. Тема судеб России — одна из главных связующих нитей его творчества. Розанов — очень русский писатель, настолько русский, что зарубежная литература, политика, действительность для него почти не существуют. Но его позиция — не узкий национализм человека, ищущего корысти своему народу и в конечном счете самому себе. Просто, по Розанову, истоки всякого гуманизма — в сердечной привязанности ко всему родному, к стране, к семье, где вырос. Отсюда — реальный путь к единой семье «всечеловечества». С большой любовью относясь к своему народу, Розанов в то же время резко выступал против темных, саморазрушительных сил в русской натуре. Главными причинами этой тяжелой духовной болезни он считал «ложный пафос общественности», «общественный шум» в сочетании с традиционной русской ленью, нежеланием делать регулярную положительную работу, нигилизм. «Малую травку родить труднее, — пишет он, — чем разрушить каменный дом». Одну из причин распространения нигилизма Розанов видел в неуважении к национальным традициям. Причем Розанову одинаково неприятны нигилисты как слева, так и справа. По его мнению, немаловажную роль в формировании этого разрушительного духа сыграли неверные установки нашей литературы, особенно революционно-демократической. Все, что догматично, черство, бездушно, сухотеоретично, все, что умерщвляет живую жизнь, враждебно Розанову. И все это он назвал хлестким, им же придуманным ироническим словом — «бранделясы». Политической трескотне Розанов противопоставляет богатую, гармоническую русскую жизнь, одухотворенный быт, тем самым как бы оправдывая данное ему критиками имя «гениального обывателя». Нигилизм и революция были для Розанова однопорядковыми явлениями. В революции он видел лишь разрушение национальной жизни, «конец России», поэтому не принял ее. Не верил он и в плодотворность социализма. «Социализм пройдем как дисгармонию. Всякая дисгармония пройдет. А социализм — буря, дождь, ветер... Взойдет солнышко и осушит все. И будут говорить как о высохшей росе: «Неужели он (социализм) был». Но что бы ни творилось в России, он неизменно любил ее страстной преданной любовью, верил в ее будущее. «До какого предела мы должны любить Россию», — спрашивал он. И отвечал: «До истязания, до истязания самой души своей. Мы должны любить ее до «наоборот нашему мнению», убеждению, голове». Многообразные, во многом парадоксальные мысли В.В. Розанова, конечно, далеко не бесспорны. Но несомненно, что он предложил свое, особое восприятие мира, свое оригинальное мышление. Внутренним чутьем он улавливал глубокую противоречивость мира и вместе с тем понимал, что только новые и новые попытки осмыслить, почувствовать антиномии природы, духа могут приблизить нас к тайнам мироздания и человеческого существования.

Каковы основные вехи жизненного и творческого пути НА. Бердяева? Какие главные темы его философских размышлений ?

Николай Александрович Бердяев (1874-1948) — один из наиболее известных русских философов — родился в Киевской губернии, происходил из военной семьи. Не пожелав продолжать традиционную для семьи военную карьеру, он поступил на юридический факультет Киевского университета. Окончить университет ему, однако, не удалось, поскольку в 1893 г. за участие в подпольном марксистском кружке он был сослан в Вологду. В ссылке написал свою первую книгу «Субъективизм и индивидуализм в общественной философии», в которой подверг с марксистских позиций острой критике теории народников. Но увлечение марксизмом было недолгим. Под влиянием сочинений Ф.М. Достоевского и В.С.Соловьева он прошел типичную для многих философов России эволюцию от марксизма к идеализму и далее — к православию. Занятая Бердяевым позиция в отношении религии была весьма своеобразной. Возврат к религиозности он сочетал с весьма вольным отношением к религиозным догмам и официальной Церкви. По его мнению, традиционное богословие чересчур унижало человека, сосредоточиваясь на учении о человеке как о рабе божьем, и мало учитывало другую сторону христианского учения: раскрытие богоподобия человека. В этих рассуждениях философа, по мнению официальной Церкви, было немало ереси. Поэтому духовенство относилось к нему весьма отрицательно. Но Бердяева преследовали и в годы революции, поскольку в это время он занял резко антибольшевистскую позицию. Его несколько раз арестовывали, а в 1922 г. вместе с другими выдающимися философами и учеными выслали за границу. Устроившись в Берлине, он создал религиозно-философскую Академию, а в 1925 г. переселился в Париж. Популярность великого русского философа была столь велика, что даже немцы, оккупировавшие Францию в 1940 г., не нанесли Бердяеву никакого вреда, несмотря на его открыто антифашистскую позицию. Более того, его квартира в Париже стала местом частых визитов интеллигентов из числа немецких офицеров, желавших посмотреть на гениального русского философа. Изложить философские идеи Бердяева очень трудно. В его построениях много противоречий, мысли часто отрывочны, фрагментарны. Он с пренебрежением относится к философской систематике, откровенно признаваясь в автобиографии: «Я ничего не могу толком развить и доказать». Литературная манера Бердяева такова, что часто трудно уловить связь между отдельными фразами. Но он силен в чеканке отдельных формул, в создании ярких афоризмов, запоминающихся навсегда. Сильной чертой философского стиля Бердяева является его публицистичность, проповеднический тон. Он всегда учит, наставляет, обличает, зовет. Эта пророческая сторона творчества Бердяева, по-видимому, особенно способствовала его мировой известности. Для него характерны чрезвычайная широта и разносторонность философских интересов, умение привлечь и синтезировать различные философские идеи. На его творчество оказали сильное влияние И. Кант и Г. Гегель, а также А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, средневековый немецкий мистик Я. Беме, а из русских мыслителей — Ф.М.Достоевский и B.C. Соловьев, Д.С. Мережковский и В.В. Розанов. Но какие бы идеи ни рассматривал Бердяев, он всегда видел их крайне субъективно, через призму своих собственных переживаний, чувств, оценок. Своеобразие стиля философствования Бердяева состоит также в том, что он постоянно опирается на религиозные идеи, христианскую догматику. Его мировоззрение является своеобразным сплавом христианских идей и вне христианских, светских философских начал. Весьма проницательную характеристику творчеству Бердяева дает В.В. Зеньковский: «Широкий ум, огромная эрудиция, несомненный философский дар определяли его внутренний мир, но в каком-то смысле все его книги есть повесть о себе самом, о своих сомнениях и трагических конфликтах. Чуткая совесть, глубокая человечность, жажда идеала — немедленного и бескомпромиссного — сообщали мысли Бердяева глубину, тонкость, — и все же он везде и всегда остается самим собой. Когда он пришел к религии, то сейчас же прежде всего отделился от религиозной традиции... Потребность положить на все печать своей индивидуальности была слишком сильна в Бердяеве»37. Но при всей субъективности, фрагментарности философии Бердяева, в ней ясно просматриваются несколько основных, ведущих тем. Это прежде всего моральная тема, волновавшая мыслителя в течение всей жизни и занявшая центральное место в его творчестве. Другим важнейшим направлением философских раздумий Бердяева была проблема сущности и существования человека, антропологическая проблематика, а третьей ведущей темой — историческая проблематика, тема истории и судеб России. Конечно, этими основными темами не исчерпывается творчество Бердяева. Кроме них был и ряд других, так сказать, вспомогательных тем. Например, он неоднократно высказывался по проблемам гносеологии и онтологии, но и эти традиционные философские темы имели для него вторичное, вспомогательное значение. Гносеология и онтология у Бердяева очень гибки, они послушно следуют за всеми вопросами, которые его в данный момент волнуют, подчинены основным темам и прежде всего нравственной природе человека.

В чем заключается содержание трех этапов развития морали в этической концепции Бердяева? Какова роль в этой концепции идеи соборности?

Бердяев был прежде всего философом-моралистом. Именно разработкой нравственной проблематики более всего объясняется его мировое признание. Поэтому логично начать рассмотрение философских взглядов Бердяева с этической темы. Подходя к анализу сущности морали с точки зрения становления и развития, философ выделяет три ее основные исторические формы: этику закона, этику искупления и этику творчества. Моральная проповедь Бердяева наполнена пафосом высвобождения божественных начал в человеке. Причем моральное возвышение, спасение людей не может быть делом одиночек, а достигается только путем объединения, преодоления изолированности. Спасение, считал философ, может быть лишь соборным. Идея соборности, столь характерная для русского религиозно-философского сознания, постоянно звучит в этической концепции Н.А. Бердяева. Ад, в представлении философа, есть не что иное, как абсолютное одиночество. Очевидно, что этическая теория Бердяева по своему основному содержанию является религиозно-идеалистической. Признавая, что моральный закон предназначен «для мира сего», для земных людей, Бердяев вместе с тем считал свое происхождение «не от мира сего», он сотворен Богом. Бердяев уделял особое внимание этическим проблемам потому, что считал нравственный опыт основой всей философии. Не без оснований его философию иногда называют философией панморализма. Тем не менее вряд ли можно согласиться с мнением, что темой морали и ограничивается его вклад в диалектику русской мысли, а все остальное — лишь «мимолетные заметки». Тема морали теснейшим образом связана с другой важнейшей проблемой его творчества — темой человека. Философия Бердяева является подлинным гимном человеку, ярким выражением абсолютного поклонения ему. В ней воплощено «... царственное чувствование человека, религиозное осознание Антропоса как божественного Лика». Личность, согласно представлениям Бердяева, не только сопоставима с Богом, но имеет и безусловный приоритет перед обществом. Она представляет собой большую ценность, чем общество, нация, государство. Поэтому право человека и его долг состоят в том, чтобы защищать свою духовную свободу от государства и общества. По его учению, не личность есть часть общества, а, скорее, общество есть часть личности. Однако в существующем реальном мире эта иерархия ценностей нарушена, и личность становится предметом игры безличных сил, приносится в жертву общему. Из этой концепции человека вытекает и отношение Бердяева к теории социализма. Он не враждебен, как можно было бы полагать, идеям социализма и коммунизма вообще. Бердяев отождествлял социализм с идеей социальной справедливости, и поэтому считал себя не противником, а сторонником социализма, но не массового, а особого типа. Он называл свой социализм «персоналистическим», понимая под ним такое общество, в котором социальная справедливость поставлена на службу идее достоинства личности, и сама личность исполняет свой высший долг — свободное творчество. Рассматривая личность в качестве высшей ценности, Бердяев по праву считал свою философию антропоцентрической, или персоналистической. Его не без оснований относят к числу ведущих философов одного из важных направлений в современной философии — экзистенциализма — философии человеческого существования. В свете своей этической теории и концепции личности Бердяев подходит и к пониманию истории, к социальной жизни. Исторический процесс для него — сфера иррационального, непостижимого, зачатого в недрах первичного хаоса. Это сфера борьбы Бога и человека, добра и зла. «История предполагает Богочеловечество, — считает он, — характер исторического процесса предполагает глубочайшие столкновения и взаимодействия Божества и человека. Если бы действовало только одно начало... не было бы драмы истории. Чистый монизм по существу своему антиисторичен и склонен всегда к отрицанию человеческой свободы и отрицанию того, что в основе истории... лежит иррациональная свобода зла»38. У Бердяева преобладают негативные оценки истории, социальной действительности как сферы «обыденности», «мещанства», проявления «неудач духа». Его восприятие хода исторического процесса проникнуто настроениями трагичности, неразрешимости противоречий, предчувствием близости неизбежного конца, возвращения истории к первоначальному хаосу, где она и была первоначально зачата. Когда иррациональное начало, заложенное в человеке, достигает наивысшего развития, общество начинает распадаться, возвращаться к первоначальному хаосу. Революции ничего не могут создавать, они никогда не были творческими. Творчество наступает только в период реакции, которая всегда следует за революцией. Но даже в творческие эпохи люди никогда не достигали целей, которые они ставили перед собой. «Ни один проект, разработанный в недрах исторического процесса, не был когда-либо успешным», — утверждает он в своей книге «Смысл истории». Анализ предшествующих этапов исторического развития помогает понять характер современной эпохи, ее противоречий. Причины кризиса современной цивилизации, по мнению Бердяева, в том, что человечество отвернулось от Бога ради мечты о величии человека, но одновременно оно пренебрегло и основой человеческого величия — человеческой свободой — ради мечты о сытом довольстве. Человечество вместо истинной духовной культуры стало создавать механическую цивилизацию, самая устремленность которой антирелигиозна и античеловечна. Человек становится подобием машины. Цивилизация развила огромные технические силы, которые по замыслу должны были привести к достижению господства человека над природой, но в действительности они сами стали властвовать над человеком, сделали его своим рабом, убили в нем душу. Будто бы предсказывая появление чего-то подобного атомному оружию, Бердяев писал, что колоссальной технической цивилизацией как бы выпущены на свободу все силы зла, мстящие человеку. По убеждению философа, коммунизм родился как протест против буржуазной цивилизации, хотя он сам оказался зараженным духом материализма и безбожия. Поклонение материальному довольству вместо Бога одинаково свойственно и капитализму, и социализму. В связи с этим Бердяев дает резко негативную оценку Октябрьской революции: «Русская революция есть великое несчастье»39. Однако она не случайность, а продукт длительного процесса социального разложения, упадка религиозной веры, ослабления объединяющих центров социальной жизни. Результатом революции явился разгул темных сил, усиление мании свободы в ее отрыве от Бога, что привело к худшим формам рабства, ибо гуманизм, будучи оторван от религиозного первоисточника, приводит к своей противоположности — к антигуманизму и усилению натиска организованных сил зла, прикрывающихся маской идеи равенства и социальной справедливости. Мыслитель видит причины революционного взрыва в России в некоторых особенностях русского народа, своеобразии его национальной психологии. Русский дух, по его мнению, в большей степени, чем западный, сохранил способность к искренней и глубокой вере, он более радикален и последователен в достижении поставленных целей. И определенная степень вины за большевизм падает на эти особенности русского характера. Большевизм, по мнению Бердяева, был силен своей критикой лжи буржуазной культуры, но оказался не в силах создать положительной культуры. Большевизм силен в разрушении, а не в творчестве. В действительности он — орудие стихийных, темных сил. Он обращен к прошлому, а не к будущему, ибо прикован к нему злобой, ненавистью и местью. Философ пророчески предвидел будущую трагическую судьбу России, оказавшейся под властью «новой сатанократии». Выход из глубокого кризиса, в котором оказалась Россия и вся современная цивилизация, виделся мыслителю в возврате на новом высшем уровне к вечной правде христианства. Если люди не приобщатся к христианству, они погибнут под ударами нового варварства. Мобилизации сил зла должна быть противопоставлена консолидация сил добра. Вопрос о значении творчества Бердяева в истории русской философии до сих пор остается предметом споров. У него всегда было много поклонников как в России, так и на Западе. Но было и немало противников. В частности, в церковных кругах его имя вызывало негодование. Нужно признать, что для противоречивых оценок своего творчества он давал достаточно поводов. Его мировоззрение парадоксально, стиль отрывочен. Однако его писания все же представляют определенную целостность, они озарены светом целостной интуиции. Нельзя отрицать яркой оригинальности мыслителя, его блестящего литературного дарования, публицистического характера философии. Именно эти черты и сделали его выдающейся личностью в истории русской философии XX в. В его философии наиболее рельефно выражено моральное направление, она особенно привлекательна своим моральным пафосом, обличением штампов ходячей морали, призывом к высшей духовности, возвеличиванием этики любви, свободы и творчества. Бердяев вошел в историю философии как поборник традиций гуманизма, абсолютной ценности личности, ее неотъемлемых прав на духовную свободу и достойные условия жизни. Он доказывал, что эти принципы могут быть утверждены только на почве религиозной веры. Бердяев ярко описывал целостность исторического процесса как борьбы добра со злом, хотя его историософия была пессимистична, проникнута предчувствием неизбежности трагического конца человеческой истории. Он остро критиковал социализм и коммунизм, как и всякие попытки превращения относительных ценностей в абсолютные. С позиций христианского идеала он критиковал классовую борьбу, социальные революции. По меткому замечанию видного историка русской философии С.А. Левицкого, здание учения, построенное Бердяевым, небезупречно, но в нем есть золотые кирпичи. В историю русской философии и культуры он навсегда вошел как страстный защитник абсо лютной ценности человеческой личности, как рыцарь свободного духа.

Каков смысл учения Л. Шестова о бытии и познании? В чем состоит главный вывод его философской системы?

Лев Шестов — это его псевдоним, а настоящее имя и фамилия Лев Исаакович Шварцман (1866—1938) родился в Киеве, окончил Московский университет. Большую часть своей жизни провел за рубежом, в Швейцарии и во Франции. Он был одним из зачинателей русского философского ренессанса. И в то же время Шестов своим творчеством наиболее ярко выразил основное содержание ренессанса — стремление утвердить религиозную философию и развенчать философию рационализма. Шестова отличает исключительное литературное дарование. Он пишет не только с редкой для философа простотой и ясностью, но и увлекательно. Свою главную мысль —утверждение философии теоцентризма, всецело основанную на вере, Шестов доказывает путем обоснования иррациональности бытия и острой критики философии рационализма. Причем уровень этого обоснования таков, что Шестов по праву считается одним из самых глубоких и радикальных критиков рационализма в истории философии. Шестов утверждает, что, несмотря на все достижения науки, мир остается для людей полным бесчисленных тайн. По его мнению, мы до сих пор даже не подозреваем, что творится во Вселенной. Природа бытия, по его выражению, сверх иррациональна. Окружающий нас мир — это мир хаоса, господства стихии, случайности. Из этого исходного онтологического положения о хаотичности, неорганизованности мира следует другое основное положение философской концепции Шестова — о несостоятельности претензий науки, как рационалистической, так и идеалистической, на постижение действительности, раскрытие ее тайн. Наш разум способен познать лишь необходимое, закономерное, а случайное, хаотичное, как учил еще Аристотель, скрыто от чистого разума. Но мир по своей сущности как раз и является случайным, хаотичным. Именно поэтому рационализм не удовлетворяет людей, не может заглушить у них ощущения, что подлинная истина находится где-то за пределами разума. Отсюда философ заключает, что власти, на которую претендует разум, у него нет. И напрасно, иронизирует он, «человечество помешалось на идее разумного понимания». Отсюда философ делает главный для своей системы вывод: истинная философия вытекает из того, что есть Бог. Развивая эту свою мысль, Шестов писал, что библейская философия много глубже и проникновеннее современной. Глубочайший порок рационализма, по его мнению, состоит в том, что он заранее отбрасывает данные веры, откровения. Выступая против рационализма, Шестов развивал религиозную философию. Он был ярким представителем философов одной идеи. И такой главной и единственной идеей его философии была идея Бога. Полностью противоположную позицию по основным философским вопросам занимала атеистически-материалистическая линия отечественной философии.

Атеистически-материалистическое марксистское направление в работах В.И.Ленина. В чем причины кризиса марксистско-ленинской советской философии?

Своеобразная версия учения Маркса, утвердившаяся на долгое время у нас в стране, была создана Владимиром Ильичем Лениным (1870—1924) — основателем советского государства. В отличие от других российских вариантов марксизма, например буржуазно-либерального (П.Б.Струве, М.И.Туган-Барановский), усвоившего позитивное содержание марксизма (его материализм, детерминизм), ленинизм, наоборот, взял на вооружение самую слабую сторону теории Маркса: его революционный радикализм, представление о диалектике как об учении исключительно о противоречиях развития, о классовой борьбе и революции. Опираясь в основном на эти идеи Маркса, Ленин, по выражению С.А. Левицкого — одного из исследователей марксизма, философа русского зарубежья, «построил марксизм в боевой порядок», превратил присущий ему панлогизм в панполитизм. Другими словами, Ленин превратил системную социально-политическую философию Маркса в специализированное учение о стратегии и тактике захвата власти. Если у Маркса экономика первична, а политика вторична, то у Ленина первичной стала политика. Еще одним свидетельством резкого расхождения Ленина с К.Марксом явилось обоснование им своего учения о «героях и толпе». Так, Маркс настойчиво доказывал, что «освобождение рабочего класса должно быть завоевано самим рабочим классом». Ленин в одной из главных своих работ «Что делать» (1902) обосновал идею о неспособности масс самостоятельно, без революционной интеллигенции прийти к социализму. Именно эта идея легла затем в основу теории и практики коммунистической партии как ведущей и руководящей силы общества. Опасность данной теории заметил уже Г.В. Плеханов, называвший Ленина за эту теоретическую ревизию марксова учения «великим инквизитором марксизма». Следующей особенностью ленинской версии марксизма является провозглашение им принципа партийности философии. Суть его сводилась к утверждению, что истинной, самой верной, является только та философия, которая исходит из партийной веры в коммунистическую идею, якобы изначально укорененную в историческом развитии. С этих позиций любая другая философия оказывалась изначально ложной. Именно из этой посылки проистекала крайняя нетерпимость к другим философским учениям, присущая так называемой марксистско-ленинской философии, а также коммунистическим партиям и государствам. Под влиянием принципа партийности философии ленинский вариант марксизма в годы советской власти приобрел ярко выраженные черты воинствующей веры. Характеризуя советский марксизм, Б.П. Вышеславцев — еще один из философов русского зарубежья, не без оснований указывал, что «атеистическая религия коммунизма имеет своих пророков, отцов церкви, свои иконы, гробницы, мощи, священные писания, догмы, патристику, имеет свои ереси, свою ортодоксию, свой катехизис, свои преследования еретиков, свои покаяния и отречения, наконец, свою прекрасно организованную инквизицию». Таким образом, Маркс создал социальную философию марксизма, Ленин обострил ее недостатки, предельно политизировал, а их последователи в бывшем Советском Союзе крайне вульгаризировали эту теорию, превратив ее в разновидность религиозной веры, чем и довели до глубочайшего кризиса.

Лекция, реферат. Каковы особенности литературного стиля и основные темы философского творчества В.В. Розанова? - понятие и виды. Классификация, сущность и особенности. 2021.

Похожие работы:
Воспользоваться поиском

Учебники по данной дисциплине
Базовые категории логики Философия Философия. Конспект лекций Философия - шпаргалки. Философия - кратко Введение в философию Философия - подробный курс лекций Основы философии Ключевые вопросы философии